Сергей Глазьев: Бюджет России по-прежнему пишется на английском языке

Эпоха либералов с признаками буйного идиотизма уже закончилась, а либеральным быть не модно, – так считает Сергей Глазьев, доктор экономических наук, член-корреспондент РАН, который окончательно отказался от политической деятельности и вернулся в науку.

По мнению ученого, в сложившейся ситуации идеологическая борьба значительно эффективнее политической. Оценивая «эпоху Путина», Глазьев не отрицает, что были достигнуты определенные успехи, но считает, что в целом президенту и правительству так и не удалось остановить процесс деградации экономики. Причины такого положения дела – значительно прозаичнее, чем можно было бы себе представить.

«Все изменения больше напоминают пиар, чем реальную политику, – считает он. – Для реализации политики развития требуется совсем иная квалификация и мотивация, чем та, которая наблюдается сегодня среди власть предержащих в стране. Все решения, по всей видимости, в этих новых корпорациях принимаются по двум принципам. Либо по принципу отката, когда государство выделяет деньги, а чиновник, принимая решение на коррупционной основе, частично получает их обратно, разворовывая государственный бюджет. Либо люди просто не берут на себя ответственность.

Например, сотни миллиардов рублей, которые сегодня выделены на развитие нанотехнологий и стимулирование инноваций, министерство финансов не разрешает тратить. Чиновники, которые расселись на ключевых постах, получают астрономическую зарплату, которая измеряется в десятках тысяч долларов в месяц. И ничего не делается. Просто размещают эти деньги на депозитах в коммерческих банках и стригут купоны. При таком подходе никакого развития не будет».

«Декларации президентов – и старого, и нового – совершенно расходятся с той реальной политикой, которую ведет правительство, – утверждает Глазьев. – Например, сегодня стоимость электроэнергии для новых потребителей сегодня выше, чем в Европе и намного выше, чем в Америке».

«Фактически из советской экономики выжали все, что было можно, а уровень инвестиции по-прежнему в два раза ниже, чем тот, который был до реформ, и обновление основных фондов практически не ведется. И властвующая элита даже не представляет себе масштаб задач, которые нужно решить для перехода на инновационный путь развития, – итожит Глазьев. – На самом деле экономика развивается вяло, но формально благополучные экономические индикаторы позволяют правительственным чиновникам декларировать успешность экономической политики, у них полная эйфория, и они не знают, куда потратить деньги. А в реальности продолжается деградация всех ключевых отраслей обрабатывающей промышленности. Страна прочно увязла в роли сырьевой колонии Европы и финансового донора Америки».

Неужели ничего не изменилось за последние годы?

Глазьев не отрицает, что определенные успехи существуют:

«У нас сегодня смешанная стратегия, и вес попыток перевести страну на инновационный путь развития я бы оценил в 15 процентов. В последнее время мы видим все больше квалифицированных и талантливых людей в среднем звене правительственных ведомств. В Минэкономразвития подготовлен законопроект о стратегическом планировании, немало инициатив выдвигает Министерство науки и образования, но пока все это находится на уровне скорее проектов. Закон о стратегическом планировании, который должен был представлен в Думу еще 5 декабря, до сих пор блокируется Министерством финансов».

Главный тормоз на пути инновационного развития страны, по мнению Глазьева, помимо естественных монополистов – это Минфин и Центральный банк, «руководство которых исходит из идеологии вашингтонского консенсуса, привязывая денежную систему России к американскому доллару, и сегодня на 60 процентов наша денежная масса сформирована под иностранные кредиты».

Поэтому в любой момент все наше видимое финансовое благополучие может рухнуть «как карточный домик» – как только иностранные кредиторы начнут эти кредиты отзывать.

Но главный тормоз развития связан не столько с идеологическим влиянием либералов, сколько «с воспроизводством тех механизмов принятия решений, которые уже сложились».

«Сложилась у нас практика, что Центральный банк печатает деньги под покупку иностранной валюты, а бюджет ревизует Международный валютный фонд. Сначала он составляется на английском языке, отправляется туда, они его смотрят, выдают рекомендации. До сих пор!» – восклицает Глазьев. И добавляет: существуют и экспертные группы, которые еще при Гайдаре были созданы.

Но как быть с тем очевидным фактом, что за прошедшие годы многократно увеличились объемы продажи военной техники за рубеж? Ведь «оборонка» инновационна по самой своей сути.

Отвечая на этот вопрос АНН, Сергей Глазьев соглашается:

«Успехи есть, но они не столь масштабны, чтобы вытянуть за собой всю экономику. Необходимы более масштабные перемены. А пока, несмотря на отдельные успехи, деградация продолжается. Не может вытащить экономику одна только военная техника».

По мнению Глазьева, в интересах некоторых групп влияния принимаются ошибочные стратегические решения.

«Вместо того, чтобы развивать отечественное самолетостроение, правительство пошло на очередную «панаму», разворачивая производство квазироссийского Супеджета».

Может быть, странности стратегии экономического развития нашей страны объясняются популярностью в среде реформаторов концепции постиндустриальной экономики?

Сергей Глазьев считает, что такие воззрения глубоко ошибочны:

«В основе развития постиндустриальной экономики лежат такие тесно связанные с промышленностью направления, как микроэлектроника, телекоммуникационное оборудование, информационно-коммуникационные системы, космическая связь. Без промышленности постиндустриальная экономика не может развиваться».

http://www.annews.ru/news/detail.php?…

Ну, молодец Серёга! Ну ничего не боится!.. Сказать по правде, он имеет на это полное право. Ибо ещё более черверти века тому назад начал заниматься приблемами «инноватики», то есть проблемами создания и распространения нововведений в различных отраслях народного хозяйства страны… Да и исходя из самых простых соображений, с точки зрения здравого смысла, безо всяких там сложных формул и громоздких расчётов очевидно, что «не всё ладно в Датском королевстве»…