Российские учёные напишут «портрет» опухоли для перенёсших операцию пациентов

Появление раковой опухоли в организме человека сопровождается целой последовательностью генетических мутаций. Причём для каждого типа рака эта последовательность и набор «поломок» генетического механизма уникальны. Определить, какие именно мутации каким раковым тканям соответствуют, взялись учёные Воронежского государственного университета: они предполагают, что с помощью анализа неклеточной свободно циркулирующей ДНК крови в будущем можно будет проводить послеоперационный мониторинг роста метастазов.

Технология такого мониторинга разрабатывается в ВГУ при поддержке ФЦП «Исследования и разработки по приоритетным направлениям развития научно-технологического комплекса России на 2014–2020 годы». О том, как отличить опухолевые клетки от нормальных и почему прямой трансфер медицинских технологий из-за рубежа не всегда возможен, рассказал Василий Попов – руководитель проекта, доктор биологических наук, заведующий кафедрой генетики, цитологии и биоинженерии и проректор ВГУ по научной работе и информатизации.

Новая разработка опирается на текущие университетские исследования по этой теме?

Наша лаборатория в ВГУ традиционно занималась митохондриями и митохондриальной ДНК. И в процессе работы нам показалось чрезвычайно интересным рассмотреть канцерогенез – механизм появления рака – с точки зрения того, что и как происходит в различных раковых тканях.

У нас возникла идея использовать современные технологии секвенирования, позволяющие прочитать значимую часть генома в течение 3–5 часов, и создать уникальный «портрет» опухоли – так называемую молекулярную сигнатуру, описав мутации, которые появились в опухолевой ткани.

Мы взяли за модель светлоклеточный рак почки и сравниваем генетические отличия нормальных тканей человека от опухолевой, которая доступна нам после операции по удалению опухоли. Мы секвенируем набор потенциальных онкогенов в тех и других клетках, чтобы понять, из-за чего нормальная ткань превратилась в опухолевую. Если нам удастся показать, что различия между здоровыми и больными тканями значимы, то на втором этапе станем изучать распространение по организму уникальных для опухоли геномных последовательностей.

На каком этапе находятся ваши исследования прямо сейчас?

Прямо сейчас мы занимаемся отбором биологического материала и первичным анализом. То есть отбираем нормальные и опухолевые ткани, выделяем ДНК и проводим соответствующее секвенирование отдельных фрагментов этой ДНК. К нам уже приходят на своё первое ежеквартальное обследование пациенты из Воронежского областного онкодиспансера, сделавшие операцию 3 месяца назад, – мы забираем у них пробы крови, чтобы сравнить с теми молекулярными сигнатурами, которые у нас получились.

Вы занимаетесь только послеоперационными случаями?

Да, у нас достаточно узкая задача. Мы работаем именно с вторичными раковыми опухолями, поскольку с метастазированием бороться порой сложнее, и в масштабах нашей страны эта проблема объёмна. Фактически мы хотим сделать инструмент персональной диагностики для послеоперационных осложнений.

Известно, что после удаления опухоли у человека всё равно остаётся некоторое количество раковых клеток. Сегодня считается, что основной механизм появления метастазов связан с током крови, лимфой, биологическими жидкостями, по которым эти клетки разносятся по организму и начинают разрастаться в других тканях. И мы пытаемся найти молекулярные метки в крови для обнаружения опухолевой ткани. Если чувствительности наших методов хватит и мы сможем разработать тест-систему, то у пациентов и врачей появится хороший инструмент послеоперационного мониторинга: сдавая после операции с некой регулярностью рутинные анализы, пациенты смогут проследить, есть ли у них в крови свободные клетки ДНК. Если есть, то это сигнал для врача – провести более полноценное обследование или снова начинать химиотерапию или какое-либо другое лечение.

Есть ли аналогичные тест-системы за рубежом?

В Америке параллельно проводятся подобные разработки. Но сертифицированных тест-систем, признанных FDA (Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов Минздрава США – прим. автора), пока не существует. И это объяснимо: технологии секвенирования нового поколения достаточно свежие. За последнее десятилетие скорость секвенирования значительно выросла, а стоимость упала минимум на порядок. И только теперь появилась реальная экономическая целесообразность применения этого в медицине, ведь никому не нужен анализ стоимостью в миллион долларов.

Надо сказать, что наработки молекулярно-генетической диагностики, которые есть в мире, обычно очень чётко привязаны к определённым популяциям. Часто те наборы мутаций, которые характерны для США, для нашего населения актуальны в значительно меньшей степени. Поэтому простой технологический трансфер зарубежных тест-систем на нашу популяцию чаще не работает. Кстати, по этой причине мы ориентируемся на биомедицинские журналы, которые издаются в России.

Какие статьи уже опубликованы по вашим исследованиям?

Буквально в прошлом году в журнале BioTechniques у нас вышла статья по выделению митохондриальной ДНК и использованию её для секвенирования нового поколения. Теперь в этом же журнале на рецензии находится ещё одна статья – по технологии секвенирования малого количества свободных ДНК, находящихся в крови, с использованием методик секвенирования нового поколения.

Привлекаете ли вы к работе другие научные и образовательные организации?

Наши исследования мы ведём совместно с Медицинским колледжем им. Альберта Эйнштейна американского университета Иешива. С этим вузом мы сотрудничаем достаточно давно – там работают бывшие наши соотечественники. Ранее в наших исследованиях шла речь, в основном, о проблемах, связанных со старением, поскольку коллеги из университета Иешива изучают накопления мутаций в процессе старения и пытаются эту мутационную нагрузку рассматривать как некий биологический маркёр возраста. А в этом проекте они оказывают нам в первую очередь технологическую помощь: платформа для секвенирования достаточно сложна, а в Иешиве находится одной из ведущих лабораторий в мире по применению американской платформы Ion Torrent.

Вы уже рассматривали потенциальных потребителей вашей разработки, тест-системы?

Нашим индустриальным партнёром в проекте является московская компания «Хеликон», продвигающая на российском рынке ту платформу, на которой мы проводим секвенирование. Для этой компании наша тест-система могла бы стать возможностью расширить сферу деятельности. Кроме того, мы поддерживаем дружественные отношения с Воронежским онкодиспансером. И они, естественно, заинтересованы в появлении новых методик послеоперационного мониторинга, поэтому готовы участвовать и в клинических испытаниях, и, если потребуется, в сертификации.

Пожалуйста, оцените статью:
Ваша оценка: None Средняя: 5 (1 vote)
Источник(и):

Ясиновская Елизавета, Электронное издание «Наука и технологии России»

На фото: Василий Попов. Пресс-служба ВГУ / Фото А.С. Исаева