О необычных спиральных галактиках и темной материи, об условиях работы молодого ученого в России и связи политики с повседневной жизнью в интервью «Газете.Ru» рассказывает ведущий автор статьи в одном из самых престижных в мире астрономических журналов Astronomy & Astrophysics, научный сотрудник Государственного астрономического института имени П. К. Штернберга (ГАИШ МГУ), кандидат физико-математических наук Анна Сабурова.

— Этим летом в престижном журнале Astronomy & Astrophysics (импакт-фактор 5) была опубликована статья, где вы ведущий автор. Это редкость, когда ведущий автор из России, хотя бы по той причине, что для публикации своей статьи ведущий автор из России должен заплатить немаленький оргвзнос. Вам оплатил публикацию институт?

— Действительно, для того чтобы наша публикация о двух необычных спиральных галактиках была принята к рассмотрению, меня просили заплатить немаленькую для меня сумму в 1100 евро. Институт, в котором я работаю, такие расходы не оплачивает. Я слышала о подвижках к выплатам этих взносов постфактум в МГУ в целом, но у меня не было никаких гарантий, а заплатить из своего кошелька я не имела возможности. Мне пришлось прибегнуть к не очень приятному шагу: я просто написала главному редактору журнала Тьерри Форвейлю, озвучив свою зарплату и пояснив, что у меня нет других источников для оплаты взноса. К моему приятному удивлению, на следующий день из редакции пришло письмо, сообщающее, что оргвзнос мне прощается и статья принята к рассмотрению. Я считаю, что для повышения уровня цитируемости в российских институтах просто необходимо ввести гарантированную оплату таких оргвзносов.

Ученые не должны писать жалостливые письма или выплачивать из собственного кошелька суммы, достигающие порой нескольких их зарплат.

— Несколько вопросов непосредственно по работе. В заглавии говорится о том, что вы с коллегами провели исследования двух необычных спиральных галактик. Расскажите, пожалуйста, в чем состоит их необычность?

— В одной из статей в «Газете.Ru» приведена удачная аналогия о том, что галактики можно представить как гигантские многоквартирные дома, населенные звездами различных масс. Кроме того, как и в любом доме, в них присутствуют газ и пыль. Живет в этих домах и эдакий «барабашка» — темная материя. Она не излучает света, обнаружить ее можно только по гравитационному воздействию, а частицы темной материи до сих пор не найдены, поэтому она для нас остается загадкой.

Сейчас общепринятым считается тот факт, что первое поколение звезд, родившееся в каждом таком многоквартирном доме, одинаково распределено по массам. Вообще этот факт сам по себе довольно необычный, ведь галактики бывают очень разные и условия для образования звезд в них должны быть разными. Мы искали такие спиральные галактики, в которых наблюдалось бы отклонение от этого однообразия, то есть галактики, в которых родилось слишком много или, наоборот, мало массивных звезд. Отобрали две такие галактики, для которых первичные данные подтверждали этот факт.

Мы провели наблюдения, в результате которых выяснилось, что в наши сети попались действительно два очень необычных объекта.

В одной галактике, по-видимому, действительно есть аномалия в звездном составе: первое поколение звезд содержало больше массивных звезд, чем это бывает обычно. А другая галактика оказалась бедна темной материей, по крайней мере внутри ее видимого радиуса.

— Почему важно изучать такие необычные объекты?

— Я думаю, что различные отклонения от нормы очень интересны, поскольку, изучая их, мы можем узнать больше о том, что обычно считается нормой. Представим, что нам попалась галактика с необычными свойствами, — нужно понять, что за условия способствуют их появлению. Допустим, эти условия определены, — теперь становится ясно, что обычно такие условия не наблюдаются в нормальных объектах, или даже наблюдаются, но, скажем, на краю диска или, наоборот, в самом центре.

— Расскажите о том, как проводилась данная работа. Вы использовали радиоданные с голландского телескопа и оптические наблюдения с телескопа США. Как вам удалось установить такие хорошие международные связи?

— Чтобы подтвердить или опровергнуть аномалии в двух спиральных галактиках, мы провели радионаблюдения на Вестерборкском радиоинтерферометре в Голландии (WSRT). Этот телескоп состоит из 14 антенн — тарелок диаметром в 25 метров каждая, эти антенны могут работать как единое целое, что приводит к уменьшению тех характерных размеров, которые можно «рассмотреть» с помощью этого инструмента. К слову сказать, WSRT — это один из самых больших радиотелескопов в мире, поэтому получить наблюдательное время на нем не так-то просто: на наблюдательное время поступает большое количество заявок со всех концов мира. Идея провести наблюдения на этом инструменте появилась у меня после того, как я познакомилась на международной конференции с моим голландским соавтором Дьюлой Южа. Мне удалось увлечь его этой идеей, и во многом благодаря его активному участию мы получили время на этом телескопе и провели наблюдения — у меня на тот момент не было никакого опыта в этой области.

На самом деле, не участвуй я в той конференции, этой работы, возможно, и не было бы или она отложилась бы на много лет.

В связи с этим хотелось бы отметить, что участие молодых российских ученых в международных конференциях имеет необыкновенно большое значение, которое, как мне кажется, недооценивается. Сейчас много сил тратится, по крайней мере в МГУ, на увеличение цитируемости сотрудников, однако тот факт, что именно на международных конференциях ученые завязывают важные научные связи, рассказывают окружающим о своей работе, остается без должного внимания. Мне кажется, что

российские институты должны брать пример хотя бы с некоторых индийских университетов, в которых каждому аспиранту оплачивается одна поездка на международную конференцию за время его обучения. В России же аспирант не всегда может найти деньги даже на одну дорогостоящую поездку.

А такая поездка влетает в копеечку, потому что в нее входит не только проживание в гостинице и оплата перелета, но и большой оргвзнос (даже с учетом скидки для аспирантов).

Конечно, российские ученые могут прибегнуть к средствам грантов, но финансирование, например РФФИ, с каждым годом урезается, и едва ли можно рассчитывать на полное покрытие всех расходов по поездке за счет специального гранта РФФИ.

Оптические наблюдения мы проводили на небольшом (0,5-метровом) телескопе обсерватории Апачи-Пойнт в США (угловое разрешение этого телескопа подходило для наших нужд). Наблюдения проводил наш соавтор Дмитрий Бизяев, который уже много лет работает в этой обсерватории.

— Расскажите подробнее о соавторах и их роли в данной работе.

— Дмитрий Бизяев и Дьюла Южа у нас в большей степени отвечали за наблюдения, а я и Анатолий Владимирович Засов — за основную идею и ее исполнение.

— Анатолий Засов известен в том числе и своей популяризаторской деятельностью. Вы сотрудничаете с отделом науки «Газеты.Ru» и тоже имеете опыт в этом виде деятельности. Как вы считаете, насколько ученый должен быть вовлечен в процесс популяризации науки?

— Анатолий Владимирович является для меня примером, поскольку он ухитряется успешно совмещать занятие наукой, большую педагогическую нагрузку и популяризаторскую деятельность. Я думаю, что каждый ученый должен стремиться так или иначе рассказывать о своей деятельности другим людям, показывая, насколько важна и интересна его работа. Это нужно и для успешного развития науки в стране.

Нужно, чтобы школьники увлекались научно-популярными лекциями и становились в будущем учеными, нужно, чтобы люди уважали и ценили труд ученых.

К сожалению, в нашей стране, возможно во многом благодаря позиции нынешней власти, наблюдается засилье лженауки и мракобесия. Даже по центральным каналам телевидения можно увидеть откровенно лженаучные передачи, а объявлениями об астрологах, гадалках и магах пестрят российские газеты.

Дело дошло даже до того, что люди не знают разницы между астрологией и астрономией, полагая, что астрономы занимаются предсказанием будущего по звездам.

В той ситуации, что сложилась у нас в стране, особенно важно популяризировать науку. А сколько времени уделять популяризации, каждый ученый должен решить сам для себя.

— Какие у вас дальнейшие научные планы? Какие объекты планируете исследовать? Не хотели бы поработать за границей?

— В дальнейшем я хочу продолжить работу над изучением необычных галактик. В частности, меня очень интересуют галактики низкой яркости — это объекты, которые по виду своему напоминают нормальные галактики, но с уменьшенной яркостью, этакие галактики-призраки, которые даже и обнаружить было сложно, настолько они слабоконтрастно выглядят на небе. Существует мнение о том, что в этих галактиках темная материя доминирует по массе, уже начиная с самых центральных областей.

Особенно интересны гигантские галактики низкой яркости, вот, например, образец такой галактики — объект Malin2, ее характерный диаметр примерно в семь раз больше диаметра нашего Млечного Пути, который сам по себе является далеко не маленькой галактикой. Как такие объекты, как Malin2, могли образоваться — это настоящая загадка!

Что же касается работы за границей, несомненно, условия для ученого в европейских странах, США или даже на Тайване и в Китае значительно лучше тех условий, что созданы в нашей стране. В этих странах ученые получают достойную зарплату и имеют возможность работать на лучшем оборудовании, чего нельзя сказать о большинстве российских ученых.

Однако пока я остаюсь здесь, в России, и пытаюсь вносить свой вклад в российскую науку. В то же время, если условия для работы станут совсем невыносимыми, я рассмотрю возможность работы за границей.

— Одна из интересующих вас тематик — темная материя. А как вы относитесь к тому, что темную материю еще никто не зафиксировал, что это чисто гипотетическая субстанция и что есть теории (например, модифицированная ньютоновская динамика), которые вполне неплохо объясняют движение объектов во Вселенной (и, в частности, звезд в галактиках) без темной материи?

--Частицы темной материи до сих пор не открыли, но и у теории МОНД есть свои проблемы, например она плохо согласуется с наблюдениями на масштабах скоплений галактик. Суть проблемы сводится к тому, что наблюдаются явления, которые мы не можем объяснить, не задействовав какой-то дополнительный фактор — материю или модификацию закона всеобщего тяготения Ньютона. Я считаю, что обе точки зрения заслуживают внимания. Поскольку в настоящий момент ни одна из этих теорий полностью не доказана и не опровергнута, ученым приходится выбирать то, во что им верить.

Лично я думаю, что темная материя все-таки существует.

— Как сейчас живется молодому ученому — сотруднику МГУ? Хватает ли зарплаты на жизнь? Сильно ли помогают гранты?

— Зарплаты научного сотрудника МГУ со степенью кандидата наук хватило бы, наверное, только одинокому человеку, имеющему свое жилье в Москве, для того, чтобы кое-как сводить концы с концами, ни о каких поездках на конференции или покупке рабочего ноутбука говорить не пришлось бы. Гранты действительно помогают, особенно грант фонда Зимина «Династия», которому я благодарна еще и за то, что у них сведена к минимуму бюрократизация. Для участия в конкурсах этого фонда не требуется собирать большое количество бумаг с обоснованиями и справкам, не нужно ничего бесконечно заверять в бухгалтерии или канцелярии, а нужно просто четко изложить суть своей научной работы в заявке и описать полученные результаты в отчете. Кроме гранта «Династии» я участвую еще в проектах, поддерживаемых РФФИ и грантом президента.

С учетом всех этих бонусов моя зарплата оказывается ниже той, что получают в среднем, скажем, мои бывшие одногруппники, работающие в коммерции.

— Что вы думаете по поводу реформы РАН?

— Я думаю, что РАН нуждается в реформировании, но не таким образом, как предлагает Минобрнауки. Судя по всему, реформа была подготовлена в сжатые сроки, что неприемлемо для такого важного шага. Кроме того, странным является и тот факт, что о ней объявили летом, в сезон отпусков, когда не все желающие могут принять участие в обсуждении, да и в целом реформа как бы навязана сверху… Как я понимаю, основная суть реформы — по-новому распорядиться имуществом РАН. Я думаю, что, при катастрофической ситуации с коррупцией в стране, новые ответственные за имущество плохо справятся со своей задачей. Кроме того, одним из «утешений», которые высказывались при презентации реформы, было то, что рядовые научные сотрудники не почувствуют изменений.

Я считаю, что основная суть реформы должна быть как раз направлена на то, чтобы они эти изменения таки почувствовали и чтобы это были положительные изменения.

— А на митинги вы ходите?

— Да.

— Откуда у вас такая активная политическая позиция?

— Я хожу на митинги, потому что считаю, что не должна оставаться в стороне. К сожалению, я часто слышу от людей, что они далеки от политики. Я думаю, что в настоящее время невозможно быть далеким от политики. Политика настигает вас, когда вы выходите утром из дома, а перейти через дорогу не представляется возможным из-за луж в дырах в асфальте, и когда вы едете на работу, часами простаивая в пробках из-за затянувшегося строительства.

Политика преследует вас в очередях в поликлинику и в чиновничьи кабинеты. Все это лишь верхушка айсберга, лишь проявления той катастрофической ситуации с коррупцией в России.

Вы можете молча со всем соглашаться, поощряя власти на дальнейшие «подвиги», и тогда не стоит удивляться новой реформе РАН, громким политическим делам, засилью мракобесия и понижению уровня жизни в России. Или же вы можете решить по-другому и не оставаться равнодушным к происходящему в стране.