Возможно ли нанобессмертие?

В интервью Владимир Михайлович Кишинец рассказывает о современном развитии нанотехнологий.

Владимир Михайлович Кишинец (род. 1949) – современный русский аналитик, инженер, социолог, философ, футуролог. Кандидат философских наук. Окончил Московский авиационный институт. Международный эксперт по проблемам гуманитарных последствий развития нанотехнологий. Автор нашумевшей книги «Nano sapiens, или Молчание небес» (М., 2005), изданной под псевдонимом Радимил Икеин. В настоящее время работает над второй книгой о нанотехнологиях под рабочим названием «Нанобессмертие: надежды и потрясения».


Владимир Михайлович, какие научные и общественные мифы окружают развитие нанотехнологий?

Сегодня миф не поэзия, а форма невежества. Вот выписал из «Известий»: новые технологии и нанотех «обещают перевернуть мир», «все прежние научные революции покажутся походом в скобяную лавку за долотом и веником», они «приближают человека к Высшему Творцу…» и т. д. Такие трескучие фразы вместо реального анализа – пример мифа № 1: нанотех вроде волшебной палочки Гарри Поттера.

Однако такие, как говаривал один начлаб, «мудовые рыдания» вкупе с рекламой нанокефира, нанокосметики и наносекса родили у народа куда более популярный миф № 2: нанотех – это большая афера хитроумных учёных и чиновников. А отсюда – чёрная меланхолия по поводу того, что «все ассигнования распилят», а также юмористическое буйство в виде «онанотехнологий», «бананотехнологий» и т. п.

Разве это не так?

Авторитетно свидетельствую: абсолютно не так. Нанотехнологии – это не волшебство, а техническая мечта о том, что хорошо бы научиться создавать разные детали, даже целые механизмы, не отливая, вытачивая, фрезеруя или прессуя их, а собирая поатомно, то есть атом к атому, молекула к молекуле. Почему это нанотехнологии? Потому что размеры молекул и атомов близки к нанометру – одной миллиардной части метра.

К истинным нанотехнологиям можно отнести два основных, пока отчасти гипотетических, устройства – наносборщик и наноробот (я называю последнего «нобот»). Наносборщик – своего рода принтер, «печатающий» предметы отдельными атомами. Прототипы его существует: это силовые сканирующие микроскопы. А природные прототипы нобота – бактерии и вирусы – появились намного раньше человека. Ноботы – это автоматические устройства очень малых размеров, которые способны по программам работать с атомами или молекулами в различных средах, в том числе внутри живых организмов.

Всё остальное – порошки или сплавы с наноразмерными частицами, отверстия в мембранах аналогичных размеров, даже нанотрубки и фуллерены – вещи очень полезные, но не имеющие к нанотеху никакого отношения. Запомнить легко: всё, что не создано поатомно, не является нанотехом.

Нанотех – это отнюдь не панама, а будущий мощнейший инструмент, который вкупе с соответствующими знаниями в других областях позволит совершить прорыв в области биологии и медицины с далеко идущими гуманитарными последствиями. Почему именно в биологии? Очень просто. Всё живое – взаимосвязанная система огромного числа клеток, каждая из которых настоящая нанофабрика. Многие считают, что жизнь – это, прежде всего, химические процессы. Однако это не так. Жизнь – это природный нанотех. Всё в клетке создаётся природными наноавтоматами молекула-за-молекулой, атом-за-атомом. Понятно, что если научиться вмешиваться в её работу на наноуровне, то можно управлять жизнью и отменить смерть. Вот почему ключевое слово нанотеха не «техника», а «бессмертие».

Повторю более чётко – главная ценность нанотехнологий для человека заключается в том, что это прямой и единственный путь к бессмертию, а выражаясь строже, к сколь угодно долгому продлению индивидуального существования личности.

Что в целом принесут человеку нанотехнологии: добро или зло?

Многие специалисты понимают, что нанотех, в частности наномедицина, позволит решить самые принципиальные проблемы человека – победить старение и продлить человеческую жизнь. Правда, за всё есть своя плата. Сегодня уже ясно, что сумма нановмешательств в телесную природу человека изменит его так, что он перестанет быть человеком. Произойдёт то, что я называю переходом. Когда это случится? Существенно быстрее, чем может показаться. Всё будет зависеть от сроков создания действующего нобота. Мало кто знает, но уже не первый год тысячи специалистов по всему миру, без лишней огласки, работают над их созданием. Наиболее реалистический прогноз – через 10–15 лет может появиться первый прототип нобота.

Анализ показывает, что определённый период перед этими событиями, предпереходный, будет, возможно, самым опасным периодом в истории современной цивилизации, когда неумолимая цепочка событий, завязанная на невиданные перемены и особенности человеческой психики, приведёт мир к неслыханным потрясениям – глобальной гуманитарной катастрофе.

В каком состоянии находится российская нанотехнологическая программа в период мирового экономического кризиса?

Все новые значимые, а следовательно, имеющие военное значение, технологии разрабатывались и разрабатываются государственными усилиями. Наполеон I не понял идею парохода и, как говорят, упустил шанс стать императором главной морской державы. Мир был бы сегодня иным, если бы Адольф Гитлер осознал значение ядерных исследований, а Теодор Рузвельт счёл бы их неуместными фантазиями. Когда спрашивают, что делается в мире в области нанотеха, я советую вспомнить историю атомных и ракетных проектов СССР и США, сделать поправку на время и представить себе общую картину мировой нанотехнологической гонки. Насколько можно судить, в России ситуацию оценивают достаточно адекватно. Неслучайно нанотехом поручено заниматься атомщикам, где, я надеюсь, ещё сохранились и научные силы, и традиции. Не думаю, что мировой экономический кризис может отрицательно повлиять на развитие нанотеха. Полагаю, что сегодня основной упор в государственных разработках новых технологий делается пока на оборонные цели. Но рано или поздно проблема бесконечно долгого продления существования человеческих личностей выйдет на первый план.

В чём выражается философская, а именно онтологическая, проблематика нанотехнологий?

Осознание того, что жизнь есть природный нанотех, должно многое дать для понимания механизмов её возникновения. Это философия, обращённая в прошлое. Концепция наноперехода открывает поразительные мировоззренческие горизонты в направлении нашего будущего. Достаточно сказать, что впервые мы можем говорить о разрешении, возможно, самого главного вопроса человеческой философии: «Куда мы идём?» После теории Чарльза Дарвина мысли о том, что человек не последнее звено эволюции разума, звучали довольно часто: вспомним хотя бы элоев и морлоков из книг Герберта Уэллса. С некоторыми оговорками сюда можно отнести и более поздние идеи о возможной замене органов человека на искусственные. Но в целом это никогда не воспринималось как некая «цель» человека. С появлением гипотезы перехода можно говорить о понимании логики существования homo sapiens, а также о вершине его развития и причине неизбежного ухода со сцены природы. Гипотеза перехода вполне ясно описывает логику и механизмы этих явлений. Стоит отметить, что идея перехода вполне логично объясняет и природу такого глобальной научно-философской загадки, как парадокс «молчания Вселенной».

Интересно, что общая идея и даже отдельные детали перехода оказалась до удивления совпадающими с библейскими описанием христианской идеологемы воскресения живых «при последнем гласе трубы»: «Говорю вам тайну: не все мы умрём, но все изменимся вдруг, в мгновение ока…» Это совпадение, как показано в моей работе, не случайность, а результат логики умозаключений о возможных формах бессмертия человеческой личности.

***Согласны ли вы с мнением американского футуролога Элвина Тоффлера, высказанным им в книге «Революционное богатство», о том, что нанотехнологии – это позавчерашний день: «Однако скачок к нанопроизводству и нанопродуктам, который так волнует сегодня биржи, следует рассматривать лишь как первый шаг на пути к исследованию ещё более мелких феноменов в будущем. Хотя и в очень отдалённой перспективе, но всё же эти шаги позволят создать богатство на более низких уровнях, чем нано-, – на пико-, фемто-, атто-, цепто- и, кто знает, возможно, и на екто-уровнях, что составляет 0,000 000 000 000 000 000 000 001 доли метра»?

Почему бы не углубиться на уровни ниже нано? Только понятие «богатство» исчезнет на земле уже после освоения наноуровня… вместе с человеком. Наверное, футурологам полезно, вслед за поэтами, иметь такую фантазию, чтобы воображать по ту сторону фантазии.

В своей книге «Nano sapiens, или Молчание небес» вы представляете теорию перехода. Ставит ли она существование антропоморфной философии под вопрос, отдавая приоритет философии компьютерных существ?

Философия как способ изучения общих принципов, управляющих нашим миром, разумеется, необходимо носит отпечаток особенностей того, кто её развивает – человек или другая мыслящая структура. Но я бы не стал называть наших будущих потомков, nano sapiens, компьютерными существами. Они не будут никоим образом напоминать сегодняшний компьютер.

Насколько сегодня правдоподобна гипотеза американского учёного Эрика Дрекслера, автора книги «Машины создания», о колонизации планеты серой слизью (gray goo) в результате поглощения неуправляемыми самореплицирующимися нанороботами всей биомассы Земли?

Чернобыль случился не из-за «плохих» технологий, а из-за нарушений людьми всех мыслимых и немыслимых норм эксплуатации ядерной установки. Человеческий фактор – причина 99,99% всех происшествий и катастроф. Я уже говорил, что развитие нанотеха и приближение к переходу принесут человечеству огромные проблемы. Но их вызовет не техника, а несовершенство человека – его неспособность, даже понимая проблему, адекватно реагировать на неё. Эти проблемы будут вызваны психологической реакцией человека на приближение перехода. Человечество неизбежно столкнётся в предпереходный период с глобальным катаклизмом невиданной силы.

Что касается серой слизи, то, насколько мне известно, Эрик Дрекслер отказался от неё. В любом случае она имеет техническое решение, а значит – не так уж страшна, хотя любое небрежение тут неуместно.

Какие утопии и антиутопии, на ваш взгляд, породят нанотехнологии?

Реальные, уже ясные специалистам, последствия развития нанотеха выглядят для основной массы людей настолько утопично, что для осознания их потребуется определённое время. Вспомним, что все мировые религии базируются на идее бессмертия личности, а сегодня это обещает человеку наука и техника. Существуют отдельные группы людей, фактически поклоняющиеся «новым технологиям». Потребность веры в чудеса, даже под видом науки, природная особенность многих людей. Давайте немного подождём и посмотрим, что будет дальше.

Существуют ли люди, которые, подобно луддитам, выступают против нанотехнологий, а в наночеловеческом будущем станут раскольниками?

Хотел бы сразу пояснить важную вещь, с которой, однако, непросто свыкнуться. У человечества нет нанобудущего. Развитие нанотеха приведёт к исчезновению человека – к переходу сознаний индивидуальных людей в новые физические носители разума, которые я обозначаю как nano sapiens, но которые уже не будут человеческими, за исключением умения мыслить. Разумеется, появятся противники перехода. По сей день существуют религиозные секты, считающие, что любое вмешательство в человеческий организм (например, приём лекарств) есть противодействие воле Бога. Вопрос в том, что их будет не так много. Переход – дело добровольное. Судьба раскольников перехода проста – они просто вымрут.

Какой смысл вы вкладываете в такое понятие, как «нанософия»? Какая философская дисциплина приютит нанотехнологии (например, философия техники)? Можно ли ожидать появление философии нанотехнологий, или нанофилософии?

Если быть точным, то у нанотеха как такового нет особой философии. А вот сумма последствий развития новых технологий настоятельно требует их осмысления. Все говорят о новых технологиях, но никто не представляет, чем всё это обернётся для человека. Наши друзья-соперники американцы имеют программы по исследованию наносоциальных последствий: пускай они небольшие по сравнению с собственно технологическими разработками, но у нас об этих проблемах никто не говорит, как будто их нет.

В своё время я предложил специалистам объединиться для разработки некоторой синтетической политической, психологической, философской и экономической дисциплины, которая бы занималась анализом самого нестабильного и самого трудного отрезка истории человечества – предпереходного периода. Я предложил название «сменология». Пока я работаю в этом направлении в одиночестве. По сути, моя вторая книга о нанотехнологиях будет являться в определённом смысле основой сменологии.

Каким образом нанотехнологии смогут вдохнуть жизнь в научную фантастику, которая в последнее время заметно уступает (научному) фэнтези?

Боюсь огорчить любителей этих жанров, к которым отношу и себя, хотя уровень фантастики прискорбно снизился: наверное, уже всё перефантазировали. Нанотех – это «закрывающая технология» для настоящей научной фантастики. Одними из следствий гипотезы перехода являются, в частности, теоретический запрет на космические империи, космические войны, а равно на приключения, пришельцев и т. п. Если бы мы могли перенестись в мир nano sapiens, то почти бы ничего не увидели. Не было бы, как говорят на телевидении, видеоряда – никаких внятных для человека зрительных образов. Все процессы были бы незаметны. Какая уж тут фантастика?

Какую роль нанотехнологиям отводят футурологи?

Как известно, эффективность прогнозирования футурологии невысока. Почему? Я думаю, что главный органический недостаток футурологии состоит в полном небрежении врождённых иррациональных потребностей человека, которые реально управляют всей нашей жизнью. Прогностическая теория Карла Маркса, во многом верная, не могла не потерпеть крах, так как полностью игнорировала известный уже тогда факт о том, что человек – это мыслящее животное, управляемое природными инстинктами, которые невозможно изменить или улучшить. Я всегда исхожу из инстинктивных человеческих потребностей и учёта технических возможностей, которые они могут удовлетворить. Все попытки прогнозировать технику, исходя только из техники, терпят провал. Для социального прогнозирования это верно вдвойне. Социальная этология – вот главный инструмент прогнозирования, сочетающий понимание сути технического прогресса.

Существует распространённое заблуждение о том, что лучше всего знают про последствия нанотеха те, кто им занимается. Однако учёный-технарь – это всегда узкий специалист, а потому он не слишком сведущ в гуманитарных проблемах. Да и психологически он, сознательно или бессознательно, заинтересован в представлении своего детища в самом положительном свете. Человеческие последствия нанотеха должны системно изучать политологи, психологи, социологи, экономисты. Перефразируя, можно сказать, что нанотех вещь слишком важная, чтобы доверить распоряжаться ею только физикам.

Сейчас стоит задача технического ускорения. Но нужно ускоряться в осмыслении технического ускорения. Пока наша академическая философия пребывает в состоянии задумчивости, тогда как нужно мыслить смелее. С другой стороны, зачем вообще нужна философия, если она ничего не может прогнозировать или, как минимум, будить воображение людей?

Известна ли вам книга писателя Юрия Никитина «Трансчеловек», в которой главный герой романа – руководитель нанотехнологической корпорации и первый человек, испытавший на себе действие медицинских нанороботов?

Должен заметить, что уровень некоторых современных фантазийных произведений с научной точки зрения вряд ли можно назвать удовлетворительным. Во времена писателя-фантаста Александра Беляева авторы не допускали элементарных ошибок на уровне школьной физики.

Каковы ваши оптимистические и пессимистические прогнозы на развитие нанотехнологий?

Я анализирую возможные последствия влияния существующих технических идей с помощью логики, психологии и этологии. Моих технических знаний хватает для понимания общих принципов предлагаемых технологических новшеств, но я не позиционирую себя человеком, способного заниматься разработкой собственно нанотехнологий.

Не так давно отечественные и мировые средства массовой информации облетело сообщение из английской газеты «Daily Telegraph» о прогнозах американского Реймонда Курцвела под сенсационными заголовками «Через 20 лет люди обретут вечную наножизнь», «Бессмертие станет возможным через 20 лет». Солидарны ли вы с прогнозом о нанобессмертии?

Тот факт, что нанотехнологии – это ключ к неограниченному продлению жизни, далеко не новость. Догадки об этом можно найти в самых первых публикациях о нанотехе, а для серьёзных специалистов данная тема стала общим местом. Понятно это было и в 2005 году, когда вышла моя первая и, хочу отметить, пока единственная в мире монография, посвящённая гуманитарным и философским проблемам технологического бессмертия. Однако до сих пор эта тема у нас малоизвестна, хотя на Западе обсуждается довольно широко. Достаточно сказать, что в прошлом году на тему «бесконечного продления биологической жизни человека» говорил в своей мессе сам папа римский Бенедикт XVI, указывая на возможные в этой связи проблемы и призывая к осторожности.

Что заставляет так уверенно говорить о возможности нанобессмертия?

Основа и фундамент жизни – биологическая клетка – это настоящая природная нанофабрика, где «продукция» (белки) и все инструменты, необходимые для их изготовления, создаются именно нанотехнологически. Освоив бионанотех, человек сможет эффективно вмешиваться в работу клетки, а значит управлять жизнью. Никаких принципиальных ограничений здесь не существует. Сегодня изучение клеточных механизмов происходит нарастающими темпами. Неслучайно то, что Нобелевская премия этого года по физиологии и медицине присуждена за работы по защите клеточных хромосом от старения, а премия по химии за изучение поразительного клеточного природного наноустройства – рибосомы. Кроме того, остро назрела потребность в новом инструментарии для исследования и влияния на клетку, а отсутствие физических запретов означает, что такие инструменты без сомнения будут созданы.

Итак, вы солидарны с западными футурологами. Можно ли сказать, что вы работаете с ними в одном направлении?

И да, и нет. Например, упомянутый вами американец Реймонд Курцвел, как и его коллеги по футурологии, в основном занимается техническими проблемами. Мои интересы там, где заканчиваются интересы «технических прорицателей». Я пытаюсь анализировать гуманитарные последствия развития новых технологий – то, что случится с людьми и обществом, когда мы приблизимся к порогу бессмертия и перейдём его. В настоящее время работ такой направленности нет ни в России, ни за рубежом, но я уверен, что они будут появляться, поскольку эта тема чрезвычайно интересная и плодотворная.

«Технофутурологи» чаще всего полны оптимизма. Их лозунг – новые машины несут счастье. Это психологически понятно, ведь нелогично пропагандировать технику, которая может ухудшить жизнь. Но мы знаем, что новые машины, решая одни проблемы, неизбежно создают другие, зачастую очень серьёзные. Вспомним, хотя бы автомобильные пробки. Поэтому не стоит прислушиваться к социальным прогнозам будущего, исходящим только от энтузиастов новых научных направлений и технологий. Тут нужен независимый критический взгляд.

Так ждать ли нам счастья от нанотехнологий?

Создание и внедрение технологий, решающих проблемы нашей телесной бренности, – это не только и не столько техническая задача, сколько огромная гуманитарная проблема, масштабы которой сегодня мало кто осознаёт. С одной стороны, уничтожение как класса таких понятий, как болезнь, старение, смерть, есть величайшее благо, а с другой – возникновение совершенно неожиданных, в том числе негативных, последствий, которые буквально «перевернут наш мир».

Вы согласны с определёнными Курцвелом сроками разработки технологий бессмертия?

Мои прогнозы в первой книге были чуть менее оптимистичны – 2035 год. Разумеется, в таких вопросах точность – понятие относительное. Важно то, что мир, который родится в результате этих событий, будет мало похож на современный.

В какой мере нанотехнологии реанимируют футурологический забег человечества, который максимально проявил себя после полёта человека в космос?

Технические новации всегда стимулировали размышления о будущем. Однако пауза после космического этапа сильно затянулась. Современная философия в застое. Нет новых идей, а все рассуждения о будущем сузились до банальной политики. Близкое (и не очень) будущее сегодня смутно представляется как продолжение бесконечной борьбы прогрессивного человечества за либеральную демократию, ресурсы, рынки и энергию, а также против коррупции, наркомании, ожирения, реалити-шоу и экстремизма.

Более отдалённая перспектива развития человечества – это де-факто принятая большинством идея грядущего расселения человечества в космосе. Сформулированная впервые задолго до космических полётов русскими космистами она за неимением лучшего сохраняет право на существование, хотя давно показана её идеологическая и техническая несостоятельность. Открывающаяся перспектива технологического «переустройства» homo sapiens делает возможными совершенно необычные сценарии будущего, некоторые из которых рассмотрены в моих публикациях. Хочется надеяться, что нанотех станет огромным стимулом не столько для очередной порции газетно-журнальных «футурологических прогнозов», сколько для новых фундаментальных размышлений о месте человека во Вселенной.

Какие мнения по поводу перспектив новых технологий в области биологии человека звучат у нас?

Иногда весьма своеобразные. Один из руководителей отечественного храма мудрости – Института системного анализа РАН – так прокомментировал призывы западных футурологов использовать новые технологии для улучшения природы человека: «Природа есть природа, и вмешательство [в неё – В. К.]… всегда нежелательно и опасно. <…> Разум… пока невозможно воссоздать искусственно, да и незачем». А ведь раньше учёных называли «соревнователями природы», но сегодня оказалось, что соревноваться с природой «нежелательно и опасно», «да и незачем». Однако логика развития, человеческое упорство и любознательность будут продолжать развивать научный прогресс, несмотря ни на что. Уверен, что через год-два тема технологического бессмертия станет чрезвычайно востребованной: придёт осознание не только её научной и философской, но и политической актуальности. Ещё чуть позже «фактор бессмертия» станет одним из самых значительных по своему влиянию на ситуацию в мире.

Принципиально ли отставание России в сфере нанотехнологий, включая гуманитарный аспект проблемы?

В отношении науки и техники точный ответ о реальном уровне развития нанотеха в различных странах весьма затруднён, потому что все значимые технологические разработки всегда и везде «секретятся». Можно только строить догадки и проводить аналогии. Советская система обеспечивала, в целом, паритет с Западом в оборонке и отставала в гражданском применении. Похоже, сегодня ситуация не слишком изменилась. Создание «Российской корпорации нанотехнологий» (РОСНАНО) – это попытка вытянуть гражданскую ногу. В целом, полагаю, что ситуация напоминает ядерно-ракетную гонку прошлого века, разумеется, с учётом современных реалий.

Что касается гуманитарного и философского аспектов, то его уровень определяется как интеллектуальным потенциалом, так и государственной и общественной востребованностью. В настоящее время она равна нулю. Отставание в осмыслении того, куда и зачем мы идём, не такая уж безобидная вещь. Способность самостоятельно анализировать отдалённые перспективы и адекватно ориентировать общество вряд ли можно считать несущественными. Сегодня мы, как и вчера, в качестве пищи для ума довольствуемся зарубежными сенсациями второй свежести, а наше общественное мнение, единственное в мире, дружно полагает нанотехнологии некоей хитрой аферой. В итоге вместо серьёзного общественного обсуждения проблем нанотеха Рунет заполнен однообразными стенаниями «о распилке бюджета». Всё это, естественно, никакого отношения к новой технологической парадигме – созданию объектов из отдельных молекул и атомов – не имеет, как, впрочем, не имеет к нему и 95% того, что сегодня пытаются именовать нанотехнологиями. Ситуация становится уже просто комичной: пора давать 15 суток за упоминание приставки «нано» всуе. С другой стороны, отставание в гуманитарном и общественном осмыслении новых технологий, хотя и наносит нам ущерб, но в глобальном, общемировом смысле, не так уж важно. Движение вперёд по всем направлениям будет продолжаться – с нами или без нас.

Как известно, приставка «нано-» переводится с древнегреческого языка как «карлик». Насколько в этом случае уместна аналогия с высказыванием французского философа Бернара Шартрского: «…мы подобны карликам, усевшимся на плечах великанов; мы видим больше и дальше, чем они, не потому, что обладаем лучшим зрением, и не потому, что выше их, но потому, что они нас подняли и увеличили наш рост собственным величием»?

Эти слова замечательны как минимум в двух смыслах: во-первых, вразумляют высокомерных невежд, которые способны написать, что по сравнению с современными новыми технологиями «все прежние научные революции покажутся походом в скобяную лавку за долотом и веником». Современный человек ничуть не умнее своих предков, а изобретение колеса было не менее значимым прорывом, чем «изобретение» нанотеха.

Во-вторых, из этих слов следует, что порядок познания природы разумом строго детерминирован (невозможно перескочить через голову), а следовательно, и одинаков для всей Вселенной, как одинаковы в ней физические законы. Все разумные создания природы, при возможных индивидуальных различиях, проходят одинаковый путь познания и овладения технологиями, к которым идём и мы, люди. Кстати, отсутствие результатов программы SETI, как показано в моей первой книге, является подтверждением этой гипотезы.

Вы решили назвать свою вторую книгу ( отрывки из которой «доступны в Интернете»: http://book2.ucoz.ru/index/0-11 ) «Нанобессмертие: надежды и потрясения»? Связано ли это с некоторой конъюнктурой в развитии нанотехнологий?

Я колебался: выносить ли слово «нанобессмертие» в название книги? Однако решил – пришло время назвать вещи своими именами, не опасаясь обвинений в несерьёзности. В книге «Nano Sapiens» проблема технологического бессмертия также была центральной, но рассматривалась с точки зрения общих закономерностей развития. Новая книга посвящена вопросам более «практическим» – конкретным политическим социальным и экономическим коллизиям, которые будут происходить во время, возможно, самого сложного периода нашей истории – от появления идеи «технологий бессмертия» до её реализации. Это будет время колоссальных перемен и, как следствие, крупномасштабных невиданных проблем.

Если попытаться сжать две части книги до нескольких фраз, то, пожалуй, суммарно первая часть будет выглядеть так:

  1. Пути развития любой разумной жизни полностью детерминированы внутренней логикой общих для всех законов природы.
  2. Единственным «смыслом и целью» существования природно-биологического разума человека является реализация перехода в более устойчивые и защищённые технологические формы. Главный инструмент перехода – биологические нанотехнологии. Цивилизацию homo sapiens сменит совершенно иная цивилизация nano sapiens.
  3. Наблюдаемое нами «молчание небес» свидетельствует об универсальности процессов развития разумной жизни и неизбежности этапа перехода.

Вторая часть о проблемах предпереходного периода содержит анализ того, что:

  1. Осознание людьми реальности перехода приведёт к радикальным изменениям в индивидуальном и общественном сознании, к коренной переоценке жизненных приоритетов, к «революции в головах», следствием чего станет коллапс существующей мировой экономической системы и невиданные гуманитарные потрясения.
  2. Необходимость противостоять новым проблемам потребует полной смены всех основных идеологических, политических и хозяйственно-экономических систем и инструментов. Готовиться к этому надо начинать уже сегодня.

Какова суть и источник этих проблем?

Как всегда источник проблем – в головах. Осознание реальности «бессмертия» многое изменит в поведении людей. Например, – звучит достаточно парадоксально – возрастёт ценность жизни. Люди всё меньше будут склонны к риску в любой области – быту, работе, развлечениях. Погибнуть «накануне бессмертия» будет весьма досадно. Последствия очевидны – уменьшение числа желающих заниматься опасными видами спорта, перемещаться на транспорте, работать на опасных производствах. Рисковать жизнью ради денег допустимо, бессмертием – глупо. В этих процессах будут свои несомненные плюсы – снижение насильственной преступности, политического экстремизма, смертности, травматизма. Однако несложно представить отрицательные последствия такой «сверхосторожности», например, для экономики. Так, можно предположить возникновение осложнений в товарообороте, проблемы с рабочей силой в добывающих отраслях, затруднения в турбизнесе и т. д. В нашем глобализованном мире это уже само по себе может вызвать нешуточные осложнения. И это притом, что «сверхосторожность» лишь одна, не слишком существенная часть изменений, которые принесёт идея бессмертия; изменений, которые, в конечном счёте, потребуют коренной ломки существующих политических и экономических систем.

В чём будет выражаться скука вечности после обретения нанобессмертия? Близки ли вам слова отечественного философа Юрия Бородая: «Неуверенность в вечной сущности нашего трансцендентного «Я» придаёт ощущение остроты и подлинности нашим земным трагедиям, которые переживаются нами всерьёз, а не разыгрываются «смеха ради». Может быть, именно таким способом рождается истинная красота?»?

Начнём с того, что «вечная» жизнь – это некоторое преувеличение. Всё имеет конец. Не стану спорить о том, что в эфемерности нашего бытия можно найти соответствующий смысл. Однако нужно признать, что существование человека как отдельной личности оскорбительно кратковременно. Для Вселенной, частью которой мы являемся, 70–100 лет человеческой жизни, величина исчезающе малая. Об особенностях существования после перехода в «бессмертие» мы мало что можем утверждать с большой уверенностью. Скорее всего, за этой чертой не будет самого понятия скуки, как и многих других понятий, которыми наполнена наша смертная жизнь. Поживём – увидим.

Беседовал Алексей Нилогов

Опубликовано в NanoWeek,


Пожалуйста, оцените статью:
Ваша оценка: None Средняя: 4.4 (27 votes)